Seamus Heaney

Шеймас Гіні

Володар Нобелівської премії з літератури 1995 і багатьох інших. Найвідоміший з часів Вільяма Батлера Єйтса ірландський поет. Ну, може з Джойсових часів. Вони, так би мовити, у часі стояли близько. Знайомі ж були...

Прогулянка Рінням

Річкове ріння. На початку так.
Глибоке літо й мотоцикл рибалки
Наче лицар, який пав глибоко в придорожніх квітах
І чий привид "Як клюв?" ми потім спитаємо.
Готові наче світу двигуни, зелені горіхи
Завиті й скупчені ближче до виру.
Занурені дерева. Кременю й піщанику шматки
Працюють себе гладкими і зменшеними в блиску
З мілини, води мчать ячміня і цукру
Де мільга вчить, що ми боялися як грали -
Вічність, що скінчилась, коли трактор
Коробкою своєю занурився в ліжко ріння.
І бетономешалки тут постали до життя
Й чоловіки в комбінезонах, як в захоплених тінях,
Розмішаний бетон, звантажений, розвезений, обернений, розвезений, як
Наче фараонові цеглини сяють в їхніх головах.

*

Істину ріння вихваляй й складай.
Дорогоцінний камень для обдуреного. Молоччя землі.
Все рівно, пісня супроти чваків лопати
Слів струмені піскові "чесно кращий" й тести звукові.
Красиве наче підняте з річки,
Було й всередені тебе це царство ріння -
Позад далеко, чисті води мчать поверху, глибокі
Голяка карамелі, крейди, блакитної макрельно.
Тебе тримають послідовним й вільним речі дійсно чисті 
Як ти йдеш схилений із повним горбом своїм
У абсолютність тіла,
Життя сповіданого втомлених кісток і суті відчуттям.
То йди повітрям власних кращих суджень супроти
Всього цього себе встановлюй посередині
З цементом сірим партій змішаних твердинь
Й мелодією, що зелений кличе, "Прогулянка Рінням".

Все Может Случиться

Все может случиться. Знаешь сколько Юпитер
Ждет пока облака соберутся в десницу
Прежде чем разразиться молнией? Вот, прямо сейчас
Он мчит громовую свою колесницу и лошадей
По чистому синему небу. Она сотрясает землю
И переполненные подземелья, Реку Стикс,
Извилистые потоки, отдельно Атлантическое побережье.
Все может случиться, высочайшие башни
Опрокинуты, те с вершинами устрашающими,
Эти из виду упущенные. Безостановочная Фортуна
Пикирует, вызывая нехватку воздуха, срывая гребни,
Распластывая одних, переходя к следующим
Земля дарит. Вес небес
Возносится над Атласом как крышка чайника.
Краеугольные камни сдвигаются, ничто не вернется на место.
Выкипает теллурический пепел со спорами огненными.

Пес Рыдал Этой Ночью в Уиклоу Тоже

Памяти Донатуса Нвоги

Когда человеческие существа прознали о смерти
Они отправили пса к Чукву с посланием:
Они хотели бы возвращаться в дом жизни.
Они не желали закончить потерянными навечно
Как горящее дерево исчезает в дыму
Или пепел, который уносится прочь в никуда
Вместо того они хотели бы видеть души свои стаями в сумерках
Каркающими и ведомыми обратно к старым ночевкам
Тому же яркому воздуху и размаху крыл
Каждое утро.
Смерть должна быть как ночь, проведенная в лесу:
С первым светом они вернутся в дом жизни.
(Пес должен был передать все это Чукву.)
Но смерть и человеческие существа заняли второе место
Когда он свернул с пути и стал лаять
На другого пса среди бела дня лающего
На себя самого с дальнего берега реки.
Вот так жаба достиг Чукву первым,
Жаба, который, подслушал в начале
Что должен был рассказать пес.
Человеческие существа, сказал он
(И здесь жабе верили абсолютно),
Человеческие существа хотят, чтобы смерть длилась вечно.
Тогда Чукву увидел души людские как птиц
Предстающих пред ним как темные пятна на фоне заката
В месте где не будет ни ночлега
Ни деревьев
Ни пути назад к дому жизни.
И ум его покраснел и стемнел весь и сразу
И ничто из того что расскажет пес позже
Не изменит этого видения. Великие вожди и великие любови
В уничтоженном свете, жаба в грязи,
Пес, плачущий всю ночь за домом трупов.